-    Женился уже старшим лейтенантом, когда два года прослужил на Камчатке. Приехал в один из отпусков домой и пришел на встречу выпускников школы. Ренада Филипповна преподавала в этой школе. Когда я уви­дел ее в первый раз, у меня сразу сердце сжалось, защемило. В августе 1969 года сыграли свадьбу в де­ревне по чувашским традициям. И вот уже почта 40 лет вместе. Кстати, родители не хотели за меня дочь замуж выдавать, ведь нам нужно было уехать на край земли - на Камчатку. Она родила мне там дочь Татьяну в 1970 году и сына Александра в 1973 году. Мы побывали во многих гарнизонах, но ей так и не удалось поработать по своей специальности. Сейчас она – администратор Ленинградского вокзала.

- Трудно было перебраться в Москву? И как сто­лица встретила боевых офицеров?

-     Скажу так - нелегко. Я был капитаном 1 ранга, а в Москву перевелся на должность ступенью ниже. И то приказом Главкома ВМФ.

Помог друг - однокурсник по Академии офицер А.В.Кузьменко. По его ходатайству меня приказом министра обороны переназначили на должность, что давало право на получение квартиры в столице. Тем не менее, мы прожили шесть лет без собственной кварти­ры, снимая углы в разных местах.

-     Как вам все-таки удалось уйти из вычислительного центра?

-     Записался на прием к командующему Тихоокеан­ским флотом адмиралу В.В.Сидорову. Его на месте не оказалось. Прием проводил первый заместитель - вице-адмирал  Э.В.Спиридонов. Я пришел к нему как депу­тат г. Владивосток, так как он и сам был депутатом.

Рассказал о себе. Сказал, что хочу на подлодку. Он говорит: «Нет проблем. Через неделю вы будете слу­жить на море». Чуть раньше я узнал у своих друзей, где какие должности есть. Мне сказали, что есть долж­ность в одной из дивизий АПЛ. Но друзья посове­товали туда не переводиться, так как там корабли разных проектов. «Они часто ломаются. Ты из моря не будешь выходить», - говорили они.

              Тем не менее, я перевелся флагманским специалистом именно в эту

 дивизию - соску­чился по живой работе. Отвечал за подготовку личного состава и боеготовность техники. У нас было более 100 че­ловек. Меня три срока выбирали секретарем партийной орга­низации, а потом назначили флагманским специа­листом службы радиоэлектронной борьбы флотилии (в ней уже было 3 дивизии).

-     Что входило в радиоэлектронную борьбу?

- Нужно было противодействовать инженерно-тех­ническим средствам противника, который располагал такими средствами, что мог «увести» наши крылатые ракеты с цели. При выстреле торпеда дает довольно большой шум, обнаруживая подлодку и себя. В это вре­мя лодка должна сделать маневр или по глубине или по курсу, чтоб уйти от обнаружения. Маскировка подло­док сетями, выставление макетов подлодок, чтобы сбить противника с толку - тоже элементы этой борьбы.

-     Противник тоже, наверняка,   также маскировался?

-     Ещё как!!!

-     И кто кого переигрывал в этой борьбе?

-     Никто не узнает. Только война могла показать эффективность всех этих мер.

-  Какие задачи входят в разведку флота?

-    Есть на флоте корабли, задача которых - отслежи­вать авианосные группировки вероятного противника. Они же контролируют все выходы подлодок противника.

-    Сколько лет вы проучились в Цивильской сред­ней  школе?

-    Три года - 8-10 классы. Она находилась на рассто­янии 9 км от дома,   и каждый день, в любую погоду, я пешком шагал 18 км.

-    Большая ли была ваша семья?

Детей было 9, но двое умерли в младенчестве. Сестра получила воспаление легких во время войны, умерла в 20 лет. Когда я пошел в школу, нас было шестеро. Отец работал председателем сельсовета, был фельдшером. К нему приезжали со всей округи в радиусе 15-20 км. Еще он разводил пчел. Так что у нас дома всегда был мед.

-       Кто из родных участвовал в войне?

-    Отец был ранен на Гражданской войне, поэтому его на фронт не взяли.   Муж одной сестры погиб во время войны, у второй сестры муж вернулся живым-здоровым.

-    Помните самое долгое время, на которое вы уходили на подлодке в море?

-    На 90 суток.

-    Сколько километров за это время   подлодка пре­одолевает?

-     Задача состоит не в преодолении расстояния, а в скрытности, чтобы вероятный противник не смог ее об­наружить.

-     Как думаете, почему число чувашей за последние годы резко сократилось? Почему сегодня наблюдается разгул хулиганства и пьянства?

-     Можно винить государство. Вообще, можно ви­нить много кого. Государство, конечно, стержень всего и его политика должна быть правильной. Но хочу сказать, что ценности, которые раньше были: взаимо­понимание, взаимовыручка, терпимость, вера, надеж­да, любовь... - они сегодня как бы нарушены, обес­ценены. Именно из-за этого все и происходит – брат идет   на брата, отец на сына, сын на отца. Основа воспитания   -   это труд. Если человеку негде работать, если ему не платят за его труд, что ос­тается делать?

-       На ваш взгляд, что   можно сделать, чтобы люди не зло­употребляли   вред­ными привычками?

-           Необходимо вдохнуть  в  людей веру на лучшую жизнь - на улучшение жизни, посто­янную работу, которая достойно оплачивается и т.д.

-     А кто должен обеспечивать работой?

- Конечно, государство. В стране производства как такого нет. Я работаю в центре столицы. Посмотрите, кто сейчас работает? Одни охранники! Подойди к любому зданию - милиция, военные... - все охраняют.

-     Почему в Москве нет производства?

-     Развалили. Идет сознательная, продуманная дегра­дация наций, народов не только в Чувашской Республи­ке, но и во всей стране. У чувашей еще есть отрицатель­ная черта, которую я никак не могу понять - ненормаль­ная зависть друг к другу.

-     Вам тоже завидуют?

-     Чувствую, что даже брат завидует, по-доброму. Он говорит: «Ты хорошо живешь...». Но я заслужил, зара­ботал это, хотя государство и обмануло меня.

-     Когда? Во время службы или после?

-     При расчете пенсии. Есть законы - за   службу  на Дальнем Востоке, на подводной лодке, положены льго­ты при расчете пенсии (должен быть применен коэф­фициент 1,5). При   оформлении моей пенсии почему-то об этом   «забыли». Я подал в суд и выиграл. Начали выплачивать. Долг Министерства обороны только передо мной составлял 370 тысяч. Таких, как я, оказалось очень много. Вдруг  в министерстве появ­ляется липовый документ, естественно, задним числом, и всем снова перестают платить надбавки к пенсии.

Вот еще один пример. При расчете пенсии опять «за­были» учесть так называемые «пай­ковые», т.е. те деньги, которые выдавались воен­нослужащему на питание. Сегодня она составляет 608 руб. 33коп., по 20 рублей в день. А знаете, сколько служебная собака получает на до­вольствие?

-Нет, не знаю...

- 55 рублей в сутки. Так вот, с учетом всех недовыплат наше род­ное министерство мне должно полмиллиона рублей!..

-     Вы помните нашего знаменитого      земляка Андрияна   Николаева? Видели его?

-     Виделся с ним два раза. Первый раз, когда еще был курсантом. Со своим дядей  Евгением Павловичем мы оказа­лись в Шоршелах. Дядя хорошо знал Андрияна Григорьевича. Я присут­ствовал при их беседе. В последний раз видел его в метро, когда ехал на службу. Хотел было   по­дойти, но он вышел на станции «Охотный ряд». Не в форме, а в граждан­ском костюме. Это было года за два до смерти.

-     Его   полет в космос как-то повлиял на вас?

-     В 1962 году в парке вдруг слышу: «Космонавт Андриян Николаев, из Чувашии, деревня Шуржел...» Название деревни выговаривали неправильно. У меня сразу какое-то волнение   в душе. Во, думаю, как здо­рово - третий космонавт наш, чувашский!   Никогда не стеснялся, что я - сын чувашского народа, чуваш.

-     Бывали в жизни тяжелые моменты?

- В 1985 году в бухте  Чарма  на одном из кораблей взорвался  ядерный реактор. Это, считайте, маленький Чернобыль. Шла перегрузка реактора. Начали опус­кать крышку, что-то там заело — не закрывается. Ка­питан 2 ранга принимает решение снова поднять крыш­ку.   Подняли. Стержень остался, произошел сильный взрыв. Крышка   реактора отлетела на расстояние 500м. Девять человек от взрыва в ядерном отсеке погибли сразу. Все измерительные приборы зашкаливали. Точ­ную концентрацию радиоактивности никто не знал. В других отсеках на  корабле никто не погиб.   Нас выз­вали для устранения последствий по сигналу, и мы находились рядом с кораблем 4-5 дней. Я на лодку не ходил, но изрядную дозу получил. А сейчас Главное техническое управление ВМФ заявляет, что меня там не было. Никаких документов не выдавали, хотя во всех журналах есть пометки, свидетели. Я мог быть приравнен к участникам Чернобыля, что давало бы некоторые льготы, но... Обидно, ведь рискуя жизнью, теряя здоровье, выполняли ответственные задачи, а министерство экономит на этом деньги. Хотя извест­ны и такие факты, что некоторые люди, не выезжав­шие из Москвы, становятся льготниками...

-    Что еще государство вам должно?

-    Минобороны мне очень многое должно. А государ­ство   мне,   простому деревенскому   парню,   дало воз­можность учиться и   стать уважаемым человеком. Я   и сейчас работаю в неплохой должности, в неплохом ме­сте - в государственном предприятии при правитель­стве Москвы начальником отдела спецобъектов.

-        Была    возможность подняться   на   ступеньку выше в карьерном росте?

-     Да. Мне предлагали контр-адмиральскую дол­жность, но из-за того, что заболел сын, не согласил­ся, перевелся в Москву.

-     Расскажите про ваших детей...

-     Дочь Татьяна роди­лась в 1970 году.   Окончи­ла Московский институт

химического машиностро­ения. Инженер-механик. У нее подрастают сын Вахтанг (13 лет) и дочь Маргарита (9 лет).

-     В каком состоянии сейчас деревня, где вы ро­дились?..

У нас по дороге в Шоршелы, где Казанская до­рога поворачивает налево   на Марпасад,   построили поселок городского типа. Дома газифицированы, с двумя туалетами, двумя ваннами. К поселку   пристро­или свиноводческий комплекс. Раньше там было колоссальное поголовье свиней, потом наступил период развала. Сейчас вроде опять потихоньку село возрож­дается. Молодежь в основном работает в свиноводчес­ком комплексе. Люди, по сравнению с остальными, какие-то деньги получают. Земля в нашей деревне об­рабатывается, но у жены в деревне нет ни колхоза, ни совхоза, земля ничейная, не обрабатывается.

-     Почему так происходит?..

-     Я уже говорил, что труд не ценится, молодежи в деревне вообще нет – все уехали...

-     Сегодня вы - большой, авторитетный человек. Вспоминаются ли детские годы, родственники?

-     Конечно. Я благодарен отцу и матери за воспи­тание, те ценности, которые позволили мне стать на­стоящим человеком. Благодарен братьям, сестрам, жене, детям, друзьям за их поддержку, помощь в жизни, верность и любовь.