Александр Владимирович

ОРЛОВ

Полковник,  бывший

начальник штаба авиации

Московского округа  ПВО

Впервые с Александром Орловым (родился в д. Атнары Красночетайско-горайона Чувашии) я познакомился в Москве в Измайловском парке во время чувашского праздника «Акатуй» 10 лет назад. Помнится, к площадке, где проводились мероприятия, подъехала черная «Волга», из нее вышел коренас­тый, как большинство наших земляков, среднего роста полковник в форме лет­чика. Александр, вообще-то, на наш праздник опоздал, люди уже начали расходиться, но мы успели познако­миться, договорились поддерживать связь. Я старался приглашать его на каждое мероприятие чувашской диаспоры Москвы и Подмосковья. И когда служба позволяла (он тогда был начальником штаба авиации Московского округа ПВО), А. Орлов активно участвовал на наших праздниках.

Вспоминаю встречу в честь 70-илетия нашего земляка, изве­стного ученого, академика Г. Н.Волкова. Александр приехал туда вместе с нашим прославленным космонавтом А. Г. Николаевым. Говорил, что, благодаря Андрияну Григорьевичу, он стал летчи­ком, и что Андриян был и остается его кумиром, поэтому ста­рался во всем быть похожим на него и в службе, и в быту.

Недавно, когда я решился собрать материал о наших зем­ляках-военнослужащих, проживающих в московском регионе, мы с А. Орловым договорились встретиться. (Так получилось, что оказались в здании Государственной Думы РФ с еще не­сколькими нашими земляками). Я расспрашивал его о воинс­кой службе, новой работе, встречах с Андрияном Григорье­вичем Николаевым...

- После окончания военных училищ лейтенантов обыч­но посылают в дальние гарнизоны. Вы остались в Мос­ковском военном округе. Как это удалось?

-      Я к этому как-то не стремился. Каждый год, после окончания учебы, в училище проводили набор наиболее способных лейтенантов   в центр для обучения по боевому применению новых видов вооружения. Думал, попаду на дальнейшее обучение именно в этот центр, но в тот год как раз набора почему-то не было. Написал заявление, что­бы меня отправили в один из гарнизонов Дальнего Восто­ка. Хотелось полетать на просторах Дальнего Востока, стать хорошим летчиком, испытывать самолеты.

Летом 1977 года пришло назначение. Меня направи­ли в 401-ый авиационный полк, расположенный под г. Смо­ленск. Приехал в полк, поднима­юсь по ступенькам к штабу (никогда этого не забуду), вижу впереди себя огромный стенд с портретом нашего земляка, сво­его кумира Андрияна Николае­ва. Я не знал, что он служил когда-то именно в этом полку. Встретил командир истреби­тельного авиационного полка полковник Анатолий Колчев, который рассказал о боевом пути полка, с гордостью подчер­кнув, что космонавт № 3 Андриян Николаев вышел на кос­мическую трассу именно из этой части. Меня, молодого лейте­нанта, переполняло чувство ра­дости, гордости за своего земляка. Я ведь и летчиком-то решил стать после прочтения книги про Андрияна «Шуршал ачи».

- К моменту вашего приезда в авиаполк прошло 17 лет с тех пор, как Андриян перешел в отряд космонавтов. А были ли в полку люди, которые его помнили? Что про него рассказывали?

- Как ни странно, его авиационный механик Л.Л.Бельский служил в той же эскадрилье, что и Андриян. Он рас­сказывал много поучительного   и   интересного. Многие в этом полку помнили о подвиге Андрияна Николаева, когда он посадил в открытое поле самолет с отказавшим
двигателем. Кстати, об этом мало где написано.   (Когда я вернулся домой, взял с полки книгу «Притяжение земли», полистал и, действительно, не нашел ничего о том самом подвиге А. Николаева). А дело обстояло так. При выполнении тре­нировочного по­лета на самолете МИГ-17 А.Нико­лаев получил раз­решение на посад­ку. Но во время подлета к аэро­дрому на средней высоте, из-за от­каза одной из си­стем, заглох дви­гатель. Летчик в таких случаях должен сразу ка­тапультировать­ся. А.Николаев этого не сделал, он все же посадил само­лет с выключенным двигателем на открытое поле, тем самым сохранил новейший самолет. Такого случая в истории авиации тогда еще не было. За подобный подвиг удостаиваются звания Героя Советского Союза.

-  Награду за это ему не дали, но поступок-то не ос­тался незамеченным?

-  В конце 50-х годов шел набор в отряд космонавтов. В этот полк приехали члены комиссии по отбору канди­датов. Командир части - заслуженный летчик СССР пол­ковник Глушенко  порекомендовал им нашего Андрияна,
охарактеризовав как мужественного и эрудированного летчика, рассказал о том подвиге, о спасенном самолете. Андриян прошел несколько собеседований и, таким об­разом, потом оказался в отряде космонавтов. Думаю, тот подвиг сыграл здесь немаловажную положительную роль.

-  В тот период не приходилось встречаться с Андрияном Григорьевичем?

-  В тот год, когда Смоленску присвоили звание Го­рода-героя и должны были вручить медаль, в город при­ехала большая делегация во главе с М.Горбачевым. В со­ставе делегации был и космонавт А.Николаев. Он решил сразу же заехать в свой родной полк. Весь личный состав части был построен на плацу. Андриян Григорьевич вы­ступил перед бойцами, поздравил всех   с присвоением Смоленску звания Города-героя и вручением золотой медали. Помню, он тепло отозвался о службе в полку: «Смоленск - один из моих любимых городов». Мне тогда очень хотелось подойти к нему, познакомиться, но постес­нялся, подумал, что старшему лейтенанту неудобно об­ращаться к генерал-майору.

У нас в полку, во 2-ой эскадрилье, был самолет за № 24. На нем золотыми буквами было написано: «Имени дважды Героя Советского Союза летчика-космонавта А.Г.Николаева». Все, в том числе и я, мечтали полетать на этом самолете. Однажды по боевой тревоге подняли весь полк. Мы должны были улететь по маршруту Маршанск-Астрахань-Красноводск в сторону Туркмении и принять участие в летных тактических учениях с выпол­нением боевых стрельб. Моему расчету достался само­лет № 24. Я был на седьмом небе от радости. В ходе боевых стрельб с этого самолета поразил радиоуправля­емую мишень. После выполнения боевого задания коман­дир обнял меня и сказал: «Спасибо тебе, сынок». «Я не мог подвести своего земляка», - ответил я. «Ну, ты, молодец, не подвел не только своего земляка, но и весь полк...».

В результате всему полку была выставлена отлич­ная оценка. Я, конечно же, радовался, т.к. в этом была и моя небольшая заслуга.

То, что в один из самых ответственных моментов службы судьба предоставила мне самолет своего куми­ра, я думаю, не случайно. Я так мечтал полетать на са­молете А.Николаева, но, будучи старшим лейтенантом, не мог просить своё командование об этом, т.к. в эскад­рилье было много желающих полетать на этом самолете и с более высокими званиями. В 1980 году получил ква­лификацию «Военный летчик I класса». Приказом по ча­сти меня назначили командиром экипажа самолета-истре­бителя № 24. До 1985 года, вплоть до перевода в другую часть, летал на самолете имени дважды Героя Советско­го Союза летчика-космонавта СССР А.Г.Николаева. У меня даже сохранился приказ по части по этому поводу.

- Сколько человек было в составе экипажа такого са­молета?

- Три: командир экипажа, техник самолета, авиаци­онный механик. В экипаж назначали самых квалифици­рованных специалистов. Полеты я совершал один - тех­ник и механик обслуживали самолет на земле.

В полку 1-ой эскадрильи был самолет им. Героя Со­ветского Союза летчика-космонавта Ю.А.Гагарина. Ю.Гагарин был уроженцем Смоленской области, где рас­полагался наш авиационный полк. А в 3-ей эскадрилье находился самолет им. Героя Советского Союза летчи­ка-космонавта В.Быковского. В.Быковский - выходец из г. Ржев, из нашего авиационного соединения. На этих самолетах летали лучшие летчики части.

В Смоленске одну из красивейших улиц в новом мик­рорайоне назвали именем Андрияна Николаева. Мы ча­сто гуляли по этой улице...

В 1985 году меня перевели в другой полк на долж­ность командира авиационной эскадрильи. В 1987 году поступил в Военную командную академию ПВО им. Г.К.Жукова, которую окончил с отличием в 1990 году. Опять был отправлен в 401-ый авиационный полк, где прослужил полгода. Затем последовало новое назначение - командиром полка в один из авиационных частей Рес­публики Беларусь. В период с 1993 по 1995 годы нахо­дился на должности начальника штаба Московского округа ПВО.

В 1996 году мне позвонили из секретариата Государ­ственной Думы РФ: «Мы доложили Андрияну Григорь­евичу, что в Москве служит его земляк, заслуженный во­енный летчик Александр Орлов, который прошел часть службы по его стопам. Андриян Григорьевич хочет с вами встретить­ся, пригла­шает вас в Звездный городок. Это личная просьба Ан­дрияна Григорьевича...».

За мной заехала машина, и я оказался в Звездном городке, у нашего Андрияна дома. Мы познакомились. Я рассказал о себе, своей мечте, книге «Шуршал ачи»... Андриян Григорьевич сказал: «Саша! Сегодня у нас много народу, через неделю я тебе позвоню, и мы встре­тимся». Действительно, через несколько дней позвонил. Я приехал к нему в Звез­дный. Долго сидели, бесе­довали. Он расспрашивал меня о боевом пути, а я его — о жизни. Расстава­ясь, он сказал: «Саша, хотелось бы, чтобы наши встречи продолжались. Я тебе доверяю. Как летчик летчика ты меня понима­ешь...». И в течение не­скольких лет, с перерыва­ми до 3-х месяцев, мы на самом деле встречались. На одном из вечеров он предложил: «Саша, если ты считаешь нужным, за­пиши мои личные воспо­минания. Многое из своей жизни я до сих пор никому не рассказывал». Так и задумали цикл воспоминаний «Пять вечеров с Андрияном Николаевым».

- Записали его воспоминания?

- Записывать не записывал, но помню все. Он поздрав­лял меня и мою семью с праздниками. Не говорит ли это о его великодушии и человечности? Бывало и так: если накануне не дозванивался я, то на следующий день обя­зательно звонил он. Если же не заставал меня дома, он говорил: «Это Андриян. Передайте Саше, что я звонил. Я вас, Сашу и вашу семью искренне поздравляю с праз­дником...». Пожелания у него были самые добрые.

Андриян Николаев был очень эрудированным, вдум­чивым человеком. Настолько грамотно оформлял бума­ги! Будь то техническая документация или юридическая бумага - никогда не скажешь, что это делал чуваш. Кста­ти, у меня сохранилось несколько документов, составлен­ных им.

Именно он организовал полномочное представитель­ство Чувашии в Москве. Таких преданных своему наро­ду людей встречаешь не часто. Кроме того, за свое тру­долюбие, здоровье, умение преодолевать трудности он всегда благодарил свой народ.

-      Сейчас много шума из-за его похорон в Чувашии...

-        Ко мне неоднократно обращались, чтобы я возглавил комиссию по перезахоронению. Я в категорической форме отказывался. В этом участвовать не стал и не буду. Знаю его желание. Он мне говорил: «Если придется умереть, я хотел бы лежать в родной земле». Уверен, был бы Андриян жив, он бы только поблагодарил, что его тело предали родной земле. Уверен, что он предчувствовал что-то и уехал на родину умирать. Не надо споров. Если кто-то захочет посетить его могилу, он с удовольствием съездит в Шоршелы.

-          Вас, летчиков, готовили к действиям в боевых ус­ловиях. Если бы появилась угроза конфликта или вой­ны, вы должны быть в первых рядах. Как вы относи­тесь к войнам?..

-        Всегда - резко отрицательно, хотя и говорят, что генералы любят войну. Это не так. Военные, участники боев лучше всех знают, какой ценой оборачиваются раз­ного рода конфликты. К примеру, я неоднократно бывал в Ханкале еще до военных действий. Война в Чечне - ошибка политиков...